В результате позорного кризиса Ангеле Меркель пока удалось сохранить свое правительство, став на сторону политики изоляции от беженцев. Ее прежняя политика открытых объятий теперь уходит в историю, считает Инес Поль.
Последние две недели были не просто судьбоносными днями для отдельно взятой канцлера ФРГ, а имели гораздо большее значение. В это время в ожесточенной борьбе решался вопрос, как в корне будет выглядеть европейская политика в отношении беженцев. Победили силы, которые сделали ставку на изоляцию. Победили политики, которые в будущем хотят сдерживать людей от того, чтобы они вообще шли на опасный для жизни путь через Средиземное море. С помощью усиленной защиты границ, но и лагерей в Северной Африке. В них в будущем беженцы вынуждены ждать, пока определится, ждут их в Европе — или же потому, что они имеют право на убежище, или потому, что они нужны как рабочая сила. Существенно жестче с беженцами вести себя в будущем и в самой Европе: беженцев, в теории, сразу же размещать в центрах или лагерях, их дела в ускоренном порядке рассматривать и нежелательных гостей так же быстро снова отправлять обратно.
Трагикомедия в немецкой политике
Большие планы, которые на прошлой неделе Ангела Меркель (Angela Merkel) разработала вместе со своими европейскими коллегами, означают конец ее прежней политики открытых границ. Планы, которые в конечном итоге все же побудили министра внутренних дел Германии Хорста Зеегофер (Horst Seehofer) к компромиссу и положили конец трагикомедии последних дней и благодаря которым, по крайней мере пока, спасли немецкое правительство от развала.
Это хорошая новость. Не только для Германии, но и для Европы. Ведь только провокаторы-популисты заинтересованы в том, чтобы во время этой фазы общей растерянности крупнейшая экономика Европы утонула в правительственному кризису с непредсказуемыми последствиями. Стабилизирующая сила этой страны слишком важна. Это еще одна причина, по которой Ангеле Меркель удалось так быстро собрать вместе лидеров Евросоюза на саммит, на котором удалось достичь согласия относительно принципов этой новой европейской миграционной политики и политики в отношении беженцев. Европа знает, какое значение для нее в эти времена имеет Ангела Меркель.
Не совсем решение
Таким образом удалось прекратить острый кризис. Но настоящий ответ на вызовы не найден — не надо вводить себя в заблуждение. Ведь возникает вопрос — в каких североафриканских странах должны быть построены лагеря, в которых будут собирать беженцев? Пока правительства реагируют преимущественно отказами. Да и с какими государствами вообще можно договариваться, если хочешь гарантировать по крайней мере минимальное соблюдение прав человека? И кто должен обеспечивать беженцев, которых не пропускают дальше в Европу, всем необходимым?
Недавние кадры из Алжира иллюстрируют возможные последствия: тысячи людей были отправлены в пустыню — в прямом смысле этого слова. Среди них дети и беременные женщины, которые при почти 50-градусной жаре в тени несчастно умирали от жажды и голода. Еще один пример — Ливан, который принял больше беженцев, чем вся Европа вместе. Это — так же является частью правды европейской политики ограничения.
Больше вопросов, чем ответов
Но и внутри Европы сегодня больше вопросов, чем ответов. Здесь так же непонятно, в какой стране должны быть построены лагеря для беженцев. Какие страны в конце концов действительно готовы разгрузить Италию и Грецию? Страны, которые имеют самую длинную внешнюю границу ЕС и, соответственно, наибольшее количество беженцев.
Этого быстрого взаимопонимания между сестринскими ХДС и ХСС в Германии удалось достичь только благодаря подвешенном состояния, который возник. Единственное, чего можно быть быстро достичь, — это усиление защиты границы. Начинаются прибыльные времена для европейской пограничной службы Frontex и компаний, которые строят заборы.
Три года Ангела Меркель борется за человечную политику в отношении беженцев. При этом она допускала в том числе и ошибок. Коммуникация часто работала плохо, были и ошибки в других рабочих моментах. Но теперь различные факторы заставили ее к существенно более жесткой политики — настроения общества, новые партийно-политические расклады в Германии и Европе и, не в последнюю очередь, ее партнер по коалиции ХСС.
Это вряд ли как-то изменило ее глубокое и четкое убеждение, что нужно помогать тем, кто нуждается в этой помощи. Теперь ей придется еще больше сделать для того, чтобы строились не только заборы, но и активно разрабатывалось миграционное законодательство, выстраивались новые партнерские отношения со странами Африки. А тот, кто борется за то, чтобы люди имели возможность остаться дома и не становиться беженцами, получал больше поддержки.
Заборы и пограничные пункты могут защитить европейские правительства на время. Но долгосрочным решением они не являются.
